Представляем Вам доктора филологических наук, профессора кафедры славистики Филологического факультета Белградского университета Петра Буняка, заграничного члена Польской академии знаний (Polska Akademia Umiejętności) в Кракове.Петр Буняк – специалист в области полонистики, славистики, эмигрантологии. Он переводчик, специалист в области поэтического польско-сербского и сербско-польского перевода. Научные работы профессора Петра Буняка публикуются на трех языках — на сербском, русском и польском.
Исследования профессора Петра Буняка охватывают широкий круг вопросов, включая историю славистики в Белграде, Сербского славистического общества, кафедры слависитки в Белградском университете, проблемы белградской полонистики, эмигрантологии (русского зарубежья и славянского мира). (Смотрите статистику трудов Петра Буняка в WorldCat).
— У вас ряд трудов, посвященных развитию славистического общества в Сербии. Каковы главные вехи развития Сербского славистического общества?
— В руководстве Общества славистов Сербии я находился практически не по своей воле. Когда покойный проф. Боголюб Станкович во второй половине 90-х гг. приступал к всеобъемлющей реорганизации Общества, он делал все возможное, чтобы собрать надежную команду, и ему удалось меня втянуть в свои далеко идущие планы. Таким образом я стал свидетелем начала интенсивной издательской деятельности Общества, одним из основоположников задуманного проф. Станковичем ежегодиника Славистика и издательской серии «Славистическая библиотека», а в администрации Общества я состоял его заместителем с 1999 г. вплоть до его скоропостижной кончины в 2011. Тогда мне пришлось – поневоле – возглавить Общество и продолжать начатое. Выдержал я до конца 2014 г., а потом сдал должность младшим коллегам.
Будучи председателем Общества и его представителем на международных форумах, мне иногда доводилось выступать с докладами на общеславистические темы – как методологического, так и исторического характера. При этом я совсем не думал делать из этого какую-то свою «новую» специальность. Этих работ, однако, получилось довольно много, и я решил выбрать самые интересные и опубликовать их в отдельной брошюрке под заглавием Вызовы современной славистики.
Настоящим историком Общества славистов Сербии был проф. Станкович, автор монографии 60 година Славистичког друштва Србије (2008), основанной преимущественно на архивных источниках. Вообще же, можно сказать, что он был единственным компетентным сербским историком славистики в своем поколении. А я никогда историей славистики не занимался систематически и только пополнял пробелы, в том числе касающиеся Общества славистов Сербии.
В истории Общества останутся имена трех выдающихся председателей – основоположника академика Александра Белича (1948–1960), его преемника проф. Радована Лалича (1960–1972) и Боголюба Станковича (1982; 1999–2011) – каждое из которых представляет собой эпоху. Это были эпохи 1) становления, 2) организационного развития и – 3) научного профилирования и выхода на международную арену.
В последний из выделенных периодов Общество – помимо регулярных ежегодных конференций славистов Сербии – стало проводить и все более посещаемые международные конференции. К примеру, Общество продолжило еще «югославскую» традицию проведения международных симпозиумов по сопоставительному изучению русского и других языков под эгидой МАПРЯЛ и стало регулярно печатать сборники трудов (1997, 2000, 2004 гг.). Последнее такое мероприятие прошло в 2012 г.
— Что Вы можете рассказать о кафедре славистики в Белградском университете? Когда она сформировалась и каков путь ее развития?
— Традиции белградской кафедры славистики восходят к 1877 г., когда знаменитый русский филолог-славист Платон Андреевич Кулаковский (1848–1913) был назначен учителем русского языка на Великой школе в Белграде. Основоположником кафедры, однако, считается Радован Кошутич (1866–1949), который с 1896 г. преподавал русский, польский и чешский языки. Со временем она стала именоваться кафедрой восточных и западных славянских языков и литератур. Интересно, что Кошутич начал с занятий по польскому языку – написал грамматику польского языка (1898) и хрестоматию польской литературы (1901) – и только потом приступил к разработке ряда своих знаменитых учебников по русскому языку. В межвоенный период студенты могли получить диплом только по специальности русский язык, хотя заинтересованных было мало. Только после войны, с 1945 г. введены самостоятельные специальности – русский, польский и чешский язык и литература. В 90-е гг. прошлого столетия самостоятельными специальностями стали словацкий и украинский язык и литература. В данный момент белградская кафедра славистики состоит из полномасштабных программ по русскому, польскому, чешскому, словацкому и украинскому языку и литературах, а в качестве 2-летней дополнительной программы преподается у нас белорусский язык и литература.
— Вы специалист в области эмигрантологии. Что Вы можете рассказать о конференции «Русское зарубежье и славянский мир: культурологический аспект» 10-11 июня 2013 г. в Белграде?
— Я бы о себе не сказал, что я специалист в этой области. Я просто с детства рос в среде, которая дружно жила с семьями русской эмиграции первой волны. (Напр., моей первой учительницей русского языка была Наталья Адриановна Илич, урожд. Крюкова, дочь известного русского врача-офтальмолога А. А. Крюкова, к которой на уроки я ходил еще до начальной школы.) Позже, в научных исследованиях, я изредка – когда изучаемый материал это подсказывал – обращался и к деятельности представителей русской эмиграции.
Позвольте еще раз вернуться к Обществу славистов Сербии под руководством Б. Станковича. В 1993 г. Общество участвовало в организации большой конференции «Допринос руске емиграције развоју српске културе XX века» – первой эмигрантологической конференции в Сербии. В интересе к этой теме и широких возможностях ее изучения Б. Станкович видел еще одну «научную магистраль» Общества, и он организовал две конференции на подобную тему: «Руска дијаспора и српско-руске културне везе» (Београд, 23–24. V 2007; сборник вышел в 2007 г.) и «Русская диаспора и изучение русского языка и русской культуры в инославянском и иностранном окружении» (Белград, 1–2 июня 2011 г., сборник вышел в 2012 г.).
За год до своей смерти проф. Станкович обратился к Фонду «Русский мир» с предложением проекта, предусматривавшего, в частности, организацию международной конференции по русской эмиграции. Продолжая им начатое, я занялся этим делом – при помощи неоценимого зампредседателя Общества г-жи Вукосавы Джапа Иветич, – и мы сумели организовать в июне 2013 г. действительно показательную конференцию «Русское зарубежье и славянский мир: культурологический аспект» и издать в том же году сборник объемом чуть ли не в 600 страниц. И это последнее такого рода мероприятие Общества.
К сожалению, Общество за последние несколько лет во многом отошло от проектов Б. Станковича. Перестал выходить ежегодник Русский язык как инославянский, перестали проводиться международные конференции – как «мапряловские», так и эмигрантологические и даже юбилейные – и Общество, в силу изменившихся обстоятельств в связи с финансированием его деятельности и недостатка инициативы, постепенно исчезает с карты научных мероприятий международной славистики. Единственным его якорем в этом отношении остается пока журнал Славистика, который недавно изменил свою периодичность – стал полугодником.
— Вы полонист. Каковы этапы развития белградской полонистики?
— Полонистика у нас в филологическом факультете Белградского университета является органической частью кафедры славистики. В научно-педагогическом отношении она, как и ряд других славянских и неславянских, является микрофилологией – не в смысле изучаемого предмета, а в смысле набора студентов и преподавательского состава. Среди полонистов на кафедре славистики есть языковеды – как синхронисты, так и диахронисты – и литературоведы, в основном историки литературы. В персональном составе нашей послевоенной полонистики были такие знаменитые филологи, как Джордже Живанович (1908–1995), Стоян Суботин (1921–1977), Вера Митринович (1932–), Мирослав Топич (1937–2012), Гордана Йованович (1940–), Любица Росич (1944–). В данный момент состав полонистики такой: ваш покорный слуга в звании профессора, двое доцентов-лингвистов, двое штатных лекторов и лектор по контракту из Польши. Студентов у нас ни много, ни мало: порядка 10-и человек на каждом курсе, а к этому надо добавить десятка два (опять же на каждом курсе), изучающих польский язык и литературу 4 семестра, как предметы по выбору.
Говорить о перспективах, «развитии», «стратегических направлениях» и т.п. в данный момент нельзя, имея в виду, что в худшую сторону меняется материальная обстановка государственных вузов, в особенности гуманитарного характера. Очень может быть, что в недалеком будущем о белградской полонистике будем говорить – в прошедшем времени.
— Вы специалист в области поэтического перевода. Каковы трудности и особенности при поэтическом переводе славянских языков?
— Этот вопрос необходимо несколько уточнить. Сам я – хоть и являюсь переводчиком, по крайней мере, десятка три книг с русского и польского языков – крайне редко переводил поэзию. Зато я научно занимался историей сербского литературного перевода и, в особенности, поэтического – в основном с польского языка. Эти занятия привели меня к довольно серьезному сопоставительному изучению славянского стиха. В этой области я сотрудничал, в качестве второго соавтора, со своим Учителем и другом Мирославом Топичем, с которым мы долгое время работали над рецепцией сербского фольклора в польской среде (главным образом в аспекте метрики). Поэтический перевод – если он действительно является поэзией на своем «новом» языке – зачастую готов рассказать подробную историю поэтической традиции своей среды, начиная с типологии и поэтического языка, и кончая на имагологии и системе ценностей. Особенно интересен случай, когда поэт приступает к поэту, как переводчик – тогда, кроме сопоставления двух традиций, можно сопоставлять и две поэтических индивидуальности… Мы с проф. Топичем сочинили, напр., целую монографию о сербской поэтессе Десанке Максимович и ее отношении к польской литературе, в том числе и в качестве переводчика (Пољски мотиви и ритмови у транскрипцији Десанке Максимовић, 2001). И главное, даже когда поэт-переводчик допускает ошибку – иногда, может быть, и крупную – то это всегда остается настоящей поэзией!
— Что Вы можете рассказать о недавно прошедшем Международном конгрессе славистов в Белграде? Вы были секретарем МКС 2018 – Белград?
— В период 2013–2018 гг. я был секретарем Международного комитета славистов, но так получилось, что у меня были и обязанности в организации 16-го Международного съезда славистов, который проходил в Белграде в 2018 г. Съезд для нас в Белграде имел огромное значение, прежде всего связанное с давнишним желанием сербских славистов организовать съезд у себя. А именно, 3-й съезд должен был состояться в Белграде в сентябре 1939 г., но ввиду начавшейся войны, его были вынуждены отменить; в 1955 г. проходила в Белграде международная встреча славистов и тогда учрежден Международный комитет славистов, постановивший провести 4-й съезд в Москве в 1958 г. В первое десятилетие настоящего столетия старания сербских славистов в этом направлении особенно усилились. Выдающуюся роль в этом сыграли профессора Слободан Ж. Маркович, сербский представитель в МКС, и Боголюб Станкович, и, как ни странно, ни одному из них не довелось дожить до «сербского» съезда; поэтому Оргкомитет издал отдельные сборники работ, посвященные этим двум выдающимся деятелям сербской славистики.
16-й съезд оказался историческим: это был последний международный съезд славистов, начиная с 1-го в Праге в 1929, который был организован исключительно на славянской земле. Впервые за всю историю международного движения славистов очередной съезд пройдет в неславянской стране: 17-й состоится в 2023 г. в Париже.
Что же касается организации 16-го съезда, то она, по мнению участников, оказалась неплохой, а множество мероприятий, как основных, так и сопровождающих, прошли более-менее удачно. Проблемы у нас были большие, некоторые из них по сей день не позволяют окончательно «ликвидировать» дела, но этого история помнить не будет – она запомнит атмосферу энтузиазма, гостеприимности, конструктивного сотрудничества, которую мы старались создать. Это было самое крупное научное мероприятие славистов, организованное в Сербии за всю ее историю, и останется таковым, наверное, на целые десятилетия.
— Что Вы пожелаете читателям журнала «Русистика без границ»?
— Vivat, crescat, floreat ad multos annos! – Живи, расти, процветай на многая лета, «Русистика без границ»! И самое главное, чтобы так понимаемая безграничная русистика ограничивалась лишь самыми отдаленными пределами гуманитаристики…
— Большое спасибо за интервью!
Расширенное интервью читайте в третьем номере журнала «Русистика без границ» за 2018 г.
Беседу вела Радослава Лесневска
